Они заняли места на тех же скамейках.
Напряжение, витавшее в пространстве, давным-давно разогнало с поляны всю живность - одни комары-кровопийцы остались.
- Прошу внимания! - Ведущий захлопал в ладоши и гомон моментально стих.
- Артура в короли! - вдруг выкрикнул кто-то из игроков (пронзительный, мальчишеский голос, без тени шутливости - скорее звон отчаяния). Поднялся гогот и Монфор, удостоив всех кислой улыбкой, в очередной раз навел тишину.
- Ты становишься популярным, Артур, - иронизировал он, кивнув графу. - Для начала разрешите поздравить вас, друзья мои! Вы дошли до третьего испытания и это настоящий подвиг! Все выспались, а?
Он дружелюбно обвел глазами толпу. Ни одна душа не ответила, правда, кое-кто кивнул.
- Отлично! Силы вам понадобятся, право, очень понадобятся. В сравнении с сегодняшним нашим предприятием два предыдущих покажутся безобиднее катания на лошадях.
Теперь завыли гильдийцы, готовые вкрутиться в землю буравчиком от нетерпения.
- Правила нашей сегодняшней забавы я объявлю чуть позже, - продолжал Монфор, - а пока разрешите мне представить вам мистера Финчера Кронча, нашего долгожданного "вотчера"!
Игроки загомонили, из заполонившей все вокруг неразберихи можно было точно вычленить лишь одно слово: «кого»?
- Об обязанностях и прерогативах мистера Финчера вы узнаете позже, - бесстрастно продолжал Ведущий, промочив горло подогретым «сухим» из кубка. Загадочный "вотчер" вливал в себя уже шестой по счету.
- Какого черта, к чему тянуть, сообщите о сути третьего испытания! - не выдержал кто-то, подскочив с места. Нервы дали трещину.
- О, друг мой, вам так не терпится? - на одну мучительную секунду Монфор задумался, - Что ж, пожалуй, сообщу кое-что. Самую малость...
Поляна затаила дыхание,
Монфор прочистил горло очередным глотком,
- Будет много боли, - промолвил Монфор ровно. В гущу леса направилось обреченное "а-а-а!" - Физической и... душевной, физической и душевной, физической...
То, что творилось среди игроков и гильдийцев, можно было описать лишь одним словом: "хаос".
- … и душевной. Боль и пытки ради жизни - вот доминирующий принцип нашей забавы под номером три, - продолжал Ведущий. - Но...
Пауза, и вселенная умолкла абсолютно - было слышно, как дышит ущербная луна...
- Но самое интересное даже не в этом.
Речь Ведущего прервало истеричное, крысиное хихиканье некоего гильдийца. Он заткнулся лишь после того, как получил убийственный посыл из алых глаз хозяина.
Боги. боги. боги - стучало в голове Артура. - Сукин ты сын!
- Самое замечательное, - в рдяных глазах блеснул азарт, - в том, что именно вы, друзья мои, будете друг для друга мучителями и спасителями, избавителями и судьями, палачами и освободителями.. Именно вы все решите. Жалость и слабость не оставят от вашей жизни ничего, кроме дымящегося остова.

Рейн плохо помнил продолжение декламации Ведущего, плохо помнил бурю вокруг, плохо помнил себя. Боль... Он будет вынужден причинять боль. Он будет вынужден причинять боль ей! Ради жизни. Какой бред. Какой неповторимый, гениальный бред. Он скользнул взглядом по партнерше и осознал, что та напугана. Очень напугана. Так же, как будет напуган ребенок, запертый на балконе в ночную грозу.
- Эй... - позвал он.
Лора так резко обернулась к нему, что он невольно вздрогнул.
- Я здесь, - произнесено с надрывом, почти выкрик. Похоже, ее нервы готовы заложить руки за голову, стать на колени и пробормотать, со слезами на глазах: "сдаемся".
- Ты как?
- В порядке, - улыбнулась, весьма натянуто. - Очень боюсь...
Рейн некоторое время молчал, подыскивая самое приемлемое, что можно было сказать в подобной ситуации. Наконец, нашелся:
- Это ничего... нормально...

Артур молчал задумчиво, затем проговорил, глянув на Аэссонне:
- Знаешь, мне кажется, я догадываюсь, какова задача этого "вотчера".

-Состязания – зло выкрикнула Лора.- Подонок говорит так, словно у нас здесь сраные гонки на лошадях игры или чемпионат по стрельбе из лука, когда победивших награждают медалями и кубками, а проигравших ободряюще хлопают по плечу со словами: "ничего, старина, в следующий раз получится". Вот только следующего раза у проигравших здесь уже не будет.

Погода была прекрасной, ветер шумел в кронах деревьев, облака рваными клочьями дрейфовали по безбрежному океану вечернего неба. Солнце улыбалось во всю ширину своего несуществующего рта, напоследок разбрасывалось налево и направо теплыми лучами и вообще вело себя крайне ребячливо, медленно закатываясь за горизонт.
Их провели за угол замка.
Арена смерти имела банановидную форму. Один конец отводился под ряды крохотных бревенчатых загончиков. Посреди каждого возвышался Х-образный крест, подобный тому, что используется при казни через распятие. На каждом конце деревянной буквы «Х» имелись специальные ремешки на пряжках для фиксации рук и ног жертвы. Увидев эти ремешки, Артур испытал прилив радости – на одну сумасшедшую секунду он не сомневался, что их прибьют к этим крестам гвоздями. "Пыточных кабинок", как нарек их про себя граф, всего было 25.
Другой конец поляны занимал один огромный вольер из кованной металлической решетки, забранной мелкой сеткой рабицы. Решетчатые стены и крышу увивали длинные побеги какого-то растения, похожего на плющ. Недра "батанической" клетки напоминали обезьянью - такие можно видеть в маггловских зоопарках. Жердочки, перекладины, трапеции, множество лесенок, баррикады, траншеи, с перекинутыми через них мостиками, толстые трубы и еще куча черт знает чего.
- Даже сраная «тарзанка» есть... - выдохнул Рейн, обалдело пялясь на развернувшийся перед глазами цирк.
Центр отвели под зрительские трибуны, потому что отсюда легко можно было обозревать обе оконечности поляны. Там же был воздвигнут помост, на котором уже стоял длинный стол для «Очень Важных Персон». Его уже занимали эти самые персоны. Когда участники игры полностью покинули пределы леса и хорошенько огляделись, Ведущий дружелюбно улыбнулся и приветливо развел руки в стороны:
- Добро пожаловать на наше шоу, леди и джентльмены.
- По этим прутьям, вероятно, будет очень удобно лазить тем монстрам... - неуверенно произнес Сантино, оглядывая вольеры.
Его слова достигли ушей Фарбиуса, и все внутри подпрыгнуло. Мозг мигом изобразил живописную картину: мохнатые зверьки, подобно стаям летучих мышей, сыплются сверху на голову, когтистые лапы врезаются в плечи...
- Милое место, – произнес Рейн.
- Это слишком, – произнесла Лора осипшим голосом и тряхнула грязной копной волос. – Это не лезет ни в какие рамки!
- Спроси, есть ли у них здесь жалобная книга, – усмехнулся Рейн. – Нет, правда, тут весьма уютно.
- Тут отвратительно… – прошептала вампирша. – Словно возвращаемся во времена хранителей демиургов.
-Это все было не так уж давно. - улыбнулся Рейн.
Артур присвистнул, вглядевшись в одну из пыточных кабин6ок. Там находилась распятая на Х-образном кресте скульптура - Ораэн-самопожертвователь.
-Не знал. что Монфор религиозен. - с тщательно разыгрываемым цинизмом произнес граф де ла Труа.

Лора стояла рядом с Рейном упрямо сджав губы. Она была бледна как полотно.
- Дай мне свою руку, – попросил Обращенный едва слышно. Девушка, сотрясаясь всем телом, вложила ледяные пальцы в ладонь напарника. Он быстро сжал их и отпустил.
- Все будет хорошо. Ты отвернись лучше.
- Я не...
- Довольно трепаться! – рявкнул гильдиец и еще раз проверил крепления. – Закусишь это? - Он протянул к губам Рейна туго-натуго скрученную в колбаску толстую материю, завязанную с обоих концов на узлы. Обращенный раздумывать не стал, открыл рот и крепко стиснул ее зубами.
- Вот и правильно, – истязатель одобрительно потрепал бывшего кололегу по плечу и отошел подальше. Взял оставленный волшебный жезл, и истязание началось.

Артур поднялся на помост и стиснул пальцы эльфийки.
-Продержишься сколько продержишься, - строго сказал вампир, - если что - я доберу. Не волнуйся.
Улыбнулся и добавил, пока ее прикручивали ремнями к кресту.
-Если бы я не был помолвлен, я бы поклялся в том. что женюсь на тебе, когда все это закончится. Но я могу обещать, что мы обязательно вырвемся из наэрсгарда и съездим на берег великого моря. Обязательно, - и задиристо улыбнулся тенью прежней улыбки, все еще сжимая ее руку.

На поляну опустилась тишина. Все приготовление были завершены, гильдийцы ждали команды. Симон де Монфор встал, поднял вверх одну руку и провозгласил:
- Секундомеры!
Каждый из гильдийцев, находившихся в пыточных кабинках, вскинул руку, и над каждым загоном повисли четыре огромные цифры "0" ядовито-розового цвета, разделенные попарно двоеточием. Сразу стало понятно, что именно означает каждая цифра. Каждый участник сознавал, что значит для него каждая секунда.
Вокруг слышались возбужденные перешептывания, делались ставки на самых выносливых, на самых слабых и на максимальное количество времени.
- Готовы? – прогремел Ведущий и махнул рукой.
И волшебная пытка обрушилась на тела несчастных.

Артур отводил взгляд от напарницы. И было от чего. Зрелище было жуткое. Девушка выгнулась дугой, словно хотел переломиться пополам, пальцы то разгибались, напоминая старческие, забитые артритом персты, то вновь сжимались в кулаки, и тогда ногти до крови впивались в ладони. Конвульсивно дергающаяся голова на исходе третьей минуты внезапно и очень резко свернулась направо и там замерла неподвижно, точно застряла. Палачу на мгновение померещилось, будто у его жертвы замкнуло шейные позвонки, и он немного убавил силу проклятия. Однако, убедившись, что все в порядке, он сразу удвоил мощь.
Она кричала, кричала так. что у Артура резало барабанные перепонки. А потом она перестала издавать какие бы то ни было звуки, все они слились в один сплошной страшный хрип. Пошла носом кровь...

Нутро Фарбиуса пронзали болезненные пароксизмы небывалой остроты. Кто-то незримый запустил ему в желудок дикобраза и тот показывал остаткам пищи, как правильно делать кувырок. К концу первой минуты он был почти уверен, что у него слезли ногти на руках и ногах, на второй ему стало казаться, что кто-то невидимый обстругивает ему ноги и руки затупленным лезвием топора, и ему захотелось закричать: «Так нечестно, это не по правилам!» На третьей весь кожный покров кто-то заменил горячим воском. На четвертой парень потерял сознание...

На поляне царил хаос. Ужасная какофония, представляющая из себя адскую смесь из человеческих воплей, визга, стона, хрипа, разбавленную гулом возбужденных до отказа зрителей, перекличками «палачей» со своими сменщиками, дежурившими за дверьми в загоны - все это начисто спугнуло любую живность далеко за пределы территории Игры. Даже комары, чтобы не передохнуть в перенасыщенном коктейлем из адреналина и эндорфина воздухе, спешно ретировались к реке.
Артур глянул на секундомер. Там застыли цифры 3:35. Время тянулось слишком медленно.
-Стоп, - резко выкрикнул Артур.